Гре­че­ский им­пе­ра­тор Кон­стан­тин IХ Мо­но­мах (1042–1054), вы­да­вая в 1046 го­ду свою дочь Ан­ну за кня­зя Все­во­ло­да Яро­сла­ви­ча, сы­на Яро­сла­ва Муд­ро­го, бла­го­сло­вил ее в путь этой ико­ной. По­сле смер­ти кня­зя Все­во­ло­да ико­на пе­ре­шла к его сы­ну Вла­ди­ми­ру Мо­но­ма­ху, ко­то­рый пе­ре­нес ее в на­ча­ле ХII ве­ка в Смо­лен­скую со­бор­ную цер­ковь в честь Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы. С то­го вре­ме­ни ико­на по­лу­чи­ла на­зва­ние Оди­гит­рия Смо­лен­ская.

В 1238 го­ду по гла­су от ико­ны са­мо­от­вер­жен­ный пра­во­слав­ный во­ин Мер­ку­рий но­чью про­ник в стан Ба­тыя и пе­ре­бил мно­же­ство вра­гов, в том чис­ле и их силь­ней­ше­го во­и­на. При­няв в бит­ве му­че­ни­че­скую кон­чи­ну, он был при­чис­лен Цер­ко­вью к ли­ку свя­тых (па­мять 24 но­яб­ря).

В ХIV ве­ке Смо­ленск на­хо­дил­ся во вла­де­нии Ли­тов­ских кня­зей. Дочь кня­зя Ви­то­вта Со­фия бы­ла вы­да­на за­муж за ве­ли­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го Ва­си­лия Ди­мит­ри­е­ви­ча (1398–1425). В 1398 го­ду она при­вез­ла с со­бой в Моск­ву Смо­лен­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри. Свя­той об­раз уста­но­ви­ли в Бла­го­ве­щен­ском со­бо­ре Крем­ля, по пра­вую сто­ро­ну от цар­ских врат. В 1456 го­ду, по прось­бе жи­те­лей Смо­лен­ска во гла­ве с епи­ско­пом Ми­са­и­лом, ико­на бы­ла тор­же­ствен­но с крест­ным хо­дом воз­вра­ще­на в Смо­ленск, а в Москве оста­лись две ее ко­пии. Од­на бы­ла по­став­ле­на в Бла­го­ве­щен­ском со­бо­ре, а дру­гая – «ме­ра в ме­ру» – в 1524 го­ду в Но­во­де­ви­чьем мо­на­сты­ре, ос­но­ван­ном в па­мять воз­вра­ще­ния Смо­лен­ска Рос­сии. Мо­на­стырь был устро­ен на Де­ви­чьем по­ле, где «со мно­ги­ми сле­за­ми» моск­ви­чи от­пус­ка­ли свя­тую ико­ну в Смо­ленск. В 1602 го­ду с чу­до­твор­ной ико­ны был на­пи­сан точ­ный спи­сок (в 1666 го­ду вме­сте с древ­ней ико­ной но­вый спи­сок во­зи­ли в Моск­ву для по­нов­ле­ния), ко­то­рый по­ме­сти­ли в башне Смо­лен­ской кре­пост­ной сте­ны, над Дне­пров­ски­ми во­ро­та­ми, под спе­ци­аль­но устро­ен­ным ша­тром. Поз­же, в 1727 го­ду, там бы­ла устро­е­на де­ре­вян­ная цер­ковь, а в 1802 – ка­мен­ная.

Но­вый спи­сок вос­при­нял бла­го­дат­ную си­лу древ­не­го об­ра­за, и, ко­гда рус­ские вой­ска 5 ав­гу­ста 1812 го­да остав­ля­ли Смо­ленск, ико­ну взя­ли с со­бой для охра­не­ния от непри­я­те­ля. На­ка­нуне Бо­ро­дин­ской бит­вы этот об­раз но­си­ли по ла­ге­рю, чтобы укре­пить и обод­рить во­и­нов к ве­ли­ко­му по­дви­гу. Древ­ний об­раз Смо­лен­ской Оди­гит­рии, взя­тый вре­мен­но в Успен­ский со­бор, в день Бо­ро­дин­ской бит­вы вме­сте с Ивер­ской и Вла­ди­мир­ской ико­на­ми Бо­жи­ей Ма­те­ри об­но­си­ли во­круг Бе­ло­го го­ро­да, Ки­тай-го­ро­да и кремлев­ских стен, а за­тем от­пра­ви­ли к боль­ным и ра­не­ным в Ле­фор­тов­ский дво­рец. Пе­ред остав­ле­ни­ем Моск­вы ико­на бы­ла взя­та в Яро­славль.

Так бла­го­го­вей­но хра­ни­ли на­ши пред­ки эти ико­ны-сест­ры, и Ма­терь Бо­жия через Свои об­ра­зы охра­ня­ла на­шу Ро­ди­ну. По­сле по­бе­ды над непри­я­те­лем ико­на Оди­гит­рии вме­сте с про­слав­лен­ным спис­ком бы­ла воз­вра­ще­на в Смо­ленск.

Празд­но­ва­ние в честь это­го чу­до­твор­но­го об­ра­за 28 июля бы­ло уста­нов­ле­но в 1525 го­ду в па­мять воз­вра­ще­ния Смо­лен­ска Рос­сии.

Су­ще­ству­ет мно­го чти­мых спис­ков со Смо­лен­ской Оди­гит­рии, ко­то­рым по­ло­же­но празд­но­ва­ние в этот же день. Есть и день празд­но­ва­ния Смо­лен­ской иконе, про­сла­вив­шей­ся в ХIХ ве­ке, – 5 но­яб­ря, ко­гда этот об­раз по рас­по­ря­же­нию глав­но­ко­ман­ду­ю­ще­го рус­ской ар­ми­ей М. И. Ку­ту­зо­ва был воз­вра­щен в Смо­ленск. В па­мять из­гна­ния вра­гов из Оте­че­ства в Смо­лен­ске бы­ло уста­нов­ле­но празд­но­вать этот день еже­год­но.

Свя­тая ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри Оди­гит­рии – од­на из глав­ных свя­тынь Рус­ской Церк­ви. Ве­ру­ю­щие по­лу­ча­ли и по­лу­ча­ют от нее обиль­ную бла­го­дат­ную по­мощь. Ма­терь Бо­жия через Свой свя­той об­раз за­сту­па­ет и под­креп­ля­ет нас, пу­те­вод­ствуя ко спа­се­нию, и мы взы­ва­ем к Ней: «Ты вер­ным лю­дям – Все­б­ла­гая Оди­гит­рия, Ты – Смо­лен­ская По­хва­ла и всея зем­ли Рос­сий­ския – утвер­жде­ние! Ра­дуй­ся, Оди­гит­рие, хри­сти­а­ном спа­се­ние!»